— М О Й П Р Е К Р А С Н Ы Й А Н Т А Г О Н И С Т —
КАССАНДРА БЛЭЙК, О-2, Е-1;
[float=left]
[/float]
Её идеального антагониста зовут Кэмерон Шоу, она выросла в большой семье с таким-то количеством братьев, среди которых пыталась быть принцессой и разбивать стереотипы об «ещё одном пацане в женском теле, выросшем среди кучи братьев». Возможно, её семья — глубоко верующие люди, живущие по принципу «лучше отдать другим, чем взять себе». И, конечно же, безусловно верят во всё, что написано в библии. А может и нет.
У Кэмерон длинные светлые волосы, она увлекается спортом, но в то же время любит выпить и покурить. Носит спортивную одежду и выглядит идеально уверенной в себе, что, разумеется, располагает людей и, безусловно, является полной противоположностью Кассандры, которая с трудом сходится с людьми и старается держаться в тени. Кэмерон, как полная противоположность, — энергичная, пробивная, умеющая добиться всего и приспособиться практически к любой ситуации. Она любит жёлтый цвет, яркую губную помаду и жутко пахнущий лак для ногтей, которым наверняка достанет всю общагу (куда бы её ни распределили).
А ещё Кэмерон, конечно же, украдёт сердце Кассандры. Не то чтобы у этого есть какая-то цель (и не то чтобы у неё изначально был план): скорее всего, всё будет по обоюдному желанию, но закончится не слишком красиво, поскольку Кэмерон — гомофобка, страдающая от собственного внутреннего несоответствия. Привыкшая видеть себя принцессой, такой всей идеальной и правильной, она будет не в состоянии принять в себе то, что хоть како-то выбивается из её идеальной картины мира. Она будет воспринимать свои чувства как раковую опухоль, от которой нужно избавиться. Разумеется, она будет подавлять в себе это. Вырезать болезнь, нечто, что кажется ей настолько неправильным, что даже дышать становится тяжело от мысли об этом.
Но в то же время она всё так же будет тянуться к Кэсси, поскольку невозможно просто взять и забить на свои чувства и на своё влечение. Всё это выльется в эмоциональные качели, которые настолько потреплют их обеих, что в какой-то момент они просто остановятся, чтобы сказать себе: «Это какая-то фигня, а не отношения»; и Кэмерон, скорее всего, сделает то, чего делать никак нельзя — она выберет образ популярной правильной девочки и встанет на сторону тех, кто будет буллить Кэсс.
Типичная подростковая драма.
Но нет антагониста более жестокого, чем тот, которого ты по-настоящему любишь.
[float=left]
[/float] «Да японамать, ты с места двигаться собираешься?! — чихвостила Кэм злополучный скейтборд, закреплённый на дорожном рюкзаке, которому приспичило зацепиться колёсиком за ковёр. — Ну всё, сейчас меня выкинут за порчу имущества. А я ведь даже толком въехать не успела». – Сделав финальный рывок, Кэмерон кубарем перекатилась через голову в гостиную, оторвав колёсико скейта и сумку вместе с куском ковролина.
«Нет, ну очешуеть!» — быстро вскочив на ноги в надежде, что её никто не заметил, она оглянулась по сторонам. К счастью, никого из преподавателей по близости не было, однако компания у неё всё же была.
— Привет. — Она не сразу заметила девушку, откинувшуюся в кресле с выражением полного чилла на лице. Кэм подумала, что во всём её внешнем виде больше готичного протеста, чем в коррекционном классе для трудных подростков. Тем не менее, выглядела её новая знакомая вполне дружелюбно и, кажется, даже безобидно. — Ага, новенькая. Поэтому, если что, так было, ок? — указала она на кусок оторванного ковролина с извиняющейся усмешкой. — Не угостишь сигареткой? Я впопыхах пачку дома оставила. Ты на каком курсе? — спросила Шоу, чиркая зажигалкой.[float=right]
[/float] — Фига ты эффектная, — прокомментировала себе под нос Кассандра, наблюдая за этими ни с чем несравнимыми сальто. После которых, между прочим, едва не снесло половину комнаты. Впрочем, подрываться помогать Кэсс тоже не спешила: она не любила шумных и не любила двигаться (особенно после бессонной ночи). — Лови. — Она ловко подбросила пачку в воздух, и та приземлилась прямо в ладони новенькой. Честно признаться, Кэсс рассчитывала, что падение пачки сигарет вызовет новый взрыв (фигурально выражаясь), и тогда в этом институте наконец произойдёт уже хоть что-нибудь интересное, но не обломилось.
— Я... — И тут она прикусила язык, едва не сказав «да я только сегодня ночью приехала». Вместо этого в голове созрел смутный план где-то на бессознательном, и она сказала: — На пятом, скоро уже выпускаюсь. Вот, сижу, стерегу новеньких, чтобы они не портили имущество по прибытии. И что мы будем с этим делать? — цыкнула она назидательно.
